Нити - поэма в прозе
” Мне от тебя ничего не надо. Слышишь? Просто позволь мне быть рядом.
Я хочу научиться говорить с Тобой на Твоём языке.
Научи меня любить Тебя, чтобы я смог поделиться этой любовью с другими.
Я — твой. А Ты — мой. Скажи, что я должен делать? “
1. ПРОЛОГ
Согласно ведической космологии, наша вселенная делится на три уровня: низшие, планеты среднего уровня, такие как Земля, и высшие миры. Душа в соответствии со своими поступками по законам кармы рождается в разных телах на разных планетах. На низших планетах она получает воздаяние за свои грехи, а на высших — в награду за благочестивые поступки испытывает изысканные наслаждения. И только на планетах среднего уровня, таких как наша, душа может действовать, зарабатывая хорошую или плохую карму. Уже в течение миллионов жизней душа кружится в этом колесе рождений и смертей, в колесе самсары, считая себя материальным телом и привязываясь к тому, что с ним связано…
Но наш вечный дом находится не здесь. Душа хочет вырваться за пределы материи в духовный мир, царство безусловной любви, которое наполнено вечностью, знанием и блаженством. Только там мы можем быть по-настоящему счастливы. Вырваться из замкнутого круга рождений и смертей можно только с помощью того, кто осознал себя вечной душой и связан с Высшим Источником, Абсолютной Истиной, Богом. Такую личность называют Духовным Учителем. Постепенно отношения с ним должны стать сильнее тех нитей, которые привязывают нас к материальным наслаждениям. Веды объясняют, что отношения с Учителем вечны: из жизни в жизнь он дает веру, вдохновение, силы справиться с нашими слабостями, и учит помнить о высшей цели. Приняв его, мы постепенно разрываем старые, бесполезные связи и связываем себя нитями любви со Всевышним.
2. МИР ЖЕМЧУЖНЫХ ВОДОПАДОВ
Вспышка. Надо мной мягкое изумрудное небо. В нём плавают разноцветные планеты. Они висят в светло-зеленой прозрачности, как гигантские яблоки и апельсины. Неведомые мне неземные птицы летают в необозримой вышине, и кажется, что они задевают крыльями висящие в небе обитаемые шары. Планеты раскачиваются в такт волшебной музыке, которую издает надо мной трава, звеня каплями утренней росы. Снизу она кажется мне густыми джунглями. Трава поёт: «Лау лея лиало». Я понимаю её язык. Она прощается со мной. Я слышу, как величественные, ширококрылые птицы, роняя на меня свои легкие тени, из глубины своих сердец плачут по мне: «Ич-чикиичи, чааа…» Все вокруг говорит, и я могу понимать любое живое существо. Я отчётливо осознаю, что ухожу из этого мира. И я знаю куда. Я закрываю глаза…
Чувствую, как постепенно отделяюсь от тела… Добротная, до сих пор крепкая машина, она долго служила мне. Но настало время прощаться. Миллиметр за миллиметром, нехотя, как хищник, которого вспугнули во время охоты, я покидаю свои клетки. Мне совсем не больно. Мой дух, искрящийся силой, легко преодолевает боль. Но это не успокаивает меня. Увы, за наслаждения приходится платить. И этот безупречный мир, в котором каждый вдох, каждый шаг — в удовольствие, в котором даже умирать не больно — и он не навсегда… Я еще чувствую, как гибкие травинки, опоясавшись ветром, нежно гладят кончики пальцев моих ног: «Не уходи, Сахэ!» Благодарю вас, родные! Приближающееся расставание невыносимо. Я плачу.
3. САТИ
Вспышка!
— Сахэ! — вдруг слышу я чей-то голос. — Подожди!
Силой воли оживляю ещё неостывшие клетки моего тела. Механизм запускается неохотно. Хочу взглянуть на говорящего, но веки не слушаются моего приказа.
Внутренним взором я вижу, как надо мной склонилось удивительное существо, гораздо крупнее человека. Оно чем-то напоминает героев древних сказаний. Красивое стройное тело, от которого исходит тёплое золотое сияние. Гладкая кожа бежевого цвета. Изящные, гибкие руки. Мощная шея с висящими на ней энергетическими кольцами. Причудливая причёска— недлинные волнистые волосы тянутся вверх и качаются в воздухе, будто спокойное пламя. Большие глаза сиреневого цвета, строгий, как будто выточенный из камня, нос и чувственные бледно-алые губы. На нём почти нет одежды— набедренная повязка из простой ткани, похожей на ситец, воздушная шаль, будто из пуха одуванчика, и сандалии из мягких, но очень прочных пальмовых листьев.
Кто же это такой? Я пытаюсь понять его чувства и прочитать мысли. Эти мысли, превращаясь в объёмные изображения, мощным потоком льются в меня. Я постепенно воссоздаю прошлое. Да, я узнал его. Мы с ним знакомы уже восемнадцать тысяч лет.
4. МИР БЛЕКЛЫХ ТЕНЕЙ
Вспышка. Преодолевая сладкую сонливость смерти, я открываю глаза. Изумрудное небо переливается дивными орнаментами, гибкие ветви баньянов вьются надо мной, как щупальца сотен осьминогов. Похоже, эти деревья удивлены, что я всё ещё жив!
— Хеле Ха, Сати! — приветствую я моего друга уставшим голосом. — Зачем ты меня тревожишь? Я чувствую, что моё время пребывания на этой планете истекло.
— Сахэ, Мудрый Океан, куда ты собрался?– ответил вопросом Сати. — Неужто в Мир Блеклых Теней?
Мир Блеклых Теней… Память, как дотошный статист, протягивает нужную папку. Да, те места подобны тюрьме, в которой думаешь, что ты на свободе. Как будто ты в соломенной хижине, спокойно сидишь за столом, потягивая холодный мятный чай, а на тебя несётся беспощадный смерч. Здесь, в беззаботном царстве наслаждений, никто не хочет даже слышать о мире Блеклых Теней.
Перевалочный пункт, соединяющий тёмные миры и нашу невечную республику тонких, изящных удовольствий. Мир обманутых обманщиков. Галдящий вокзал, заполненный разным сбродом. Туда приходят те, кто безумно жаждет удовольствий, власти, славы и денег. От них веет неуёмной жадностью. Ненасытные, они горбатятся до потери чувств, а время играючи забирает все заработанное ими — и они покидают свои тела униженными и разочарованными. Причём эти существа совсем не умеют наслаждаться. Секс у них слишком приземлённый — с привкусом пота и боли, роскошь отдает завистью и предательством, увеселительный нектар таит в себе сумасшествие и болезни, а изысканные блюда пахнут смертью живых существ.
Туда попадают и те, кто растратил запас своих благородных поступков, купаясь в роскоши Высших миров, в так называемых санаториях Вселенной. Я в их числе.
— Мир Блеклых Теней, говоришь? — с горечью в голосе отвечаю я Сати: — Да, именно туда я и направляюсь.
5. Ключ к Вечности
Мне очень страшно. Этот болезненный вирус страха я, наверное, подхватил у смерти. Что со мной будет там? Законы Вселенной бывают очень жестоки. В Мире Блеклых Теней матери избавляются от своих детей, когда те ещё в чреве… Невообразимое, жуткое страдание. А вдруг я получу тело со страшны- ми изъянами и всю жизнь проведу в адских муках?
— Не бойся, Сахэ! Где твоя хвалёная мудрость? — прочитал мои мысли Сати. — Ты же совершаешь Переход не из адских миров, а из Мира Жемчужных водопадов, элеа! Ты родишься в семье праведников, глубоко постигших науку жизни.
Меня удивила эта странная уверенность моего друга. Я еще раз внимательно заглянул в его глаза. Лазурный свет стройным мощным потоком плыл из зрачков Сати. Он был переполнен звенящей, искрящейся силой. Нет, это не Сати, точнее не совсем Сати.
— В мире блеклых теней спрятан ключ к твоей вечности! — густым, как рев снежного барса, голосом произнёс он. Казалось, в этот момент кто-то очень могущественный пользуется моим другом, как инструментом, чтобы донести до меня нечто важное…
Стоит ли его слушать? Ну что ж, я ничего не теряю. Я успокоил ум и подключился к глубинной виджата-чакре Сати.
6. Переход
По шершавым проводам подсознания Сати передал мне густой, как патока, слепок причудливых образов: «Сахэ! Посмотри на небо — и ты увидишь на нём отпечатки своих стоп. Ты странник, добрый дух, блуждающий по бесплодным пустыням в поисках Животворного Источника. Ты устал от смены временных, постоянно изнашивающихся одежд. Ты устал от набегов кочевника-времени, который раз за разом стирает твою память и уводит тебя с дороги домой.
Ты побывал в разных мирах, но так и не понял универсальный принцип, о котором тебе постоянно поёт пурпурная птица твоего сердца. Ты видел Мир Мертвых Мгновений, тёмную сторону реальности, где тебя ни на секунду не покидал страх. Там твои глаза были залиты раскалённой лавой страданий, а пальцы нанизаны на кровавое колесо иллюзии. В своей личной комнате пыток ты забывал о цели Пути. Здесь, в Мире Жемчужных Водопадов, ты погрузился в приторный сон наслаждения и вновь потерял нить Пути. Сейчас ты всем естеством протестуешь против погружения в Мир Блеклых Теней. Ты боишься потерять этот старый мешок с костями и внутренностями, который привязан к твоему бессмертному духу. Ты просто очень привык к нему. Не бойся, расслабь хватку! Ведь там, в Мире Теней, тебя ждёт твой Проводник. Он даст тебе то, что ты никогда не потеряешь».
Сати резко прекратил говорить, и голова его бессильно свесилась вниз, как будто кто-то отбросил верёвки, которые управляли им, как марионеткой. И нити моих чувств, которые связывали меня с реальностью, в тот же момент ослабли, — и я погрузился в холодную, пугающую бездну…
7. Абику
Я обнаружил себя в закрытом сосуде из живой плоти. Моё маленькое нежное тельце, похожее на тело ящерицы, кусали голодные черви, и от резкой боли я постоянно терял сознание. Я лежал, скорчившись, с головой, прижатой к животу, с согнутой спиной и шеей. Я страдал от смердящего запаха, который глубоко въелся в каждую частичку моего тела. Мгновения растянулись на годы, и каждое из них выжимало из меня все силы. Единственное, благодаря чему я оставался жив, — теплая жидкость, которая вливалась в мой живот через гибкую трубку.
Я отчаянно молился Провидению, чтобы всё это быстрее закончилось… Кто-то очень сострадательный ответил на мои мольбы — и я все вспомнил.
Это происходило со мной невообразимое множество раз. Я рождался в страшных муках, противясь и крича, беспомощный и в кровоподтеках, но чьи-то ласковые руки вновь успокаивали меня. И ради них я опять привыкал страдать. А потом меня, как чучело сеном, набивали странными науками. Меня учили престижным бесполезностям, которые позже сгорали в надменных кострах смерти. Я пил годы в сальных тавернах, бездарно раскрашивал болтовней десятилетия, самозабвенно бросался со скал, желая научиться летать, тратил тонны золота на вульгарных женщин, подвергал сомнению законы природы, разрезая лягушек, верил в патриотизм и ненавидел чужестранцев. В итоге, отвергнув все эти глупости, я стал обращаться к безмятежной пустоте, где нет ни тревог, ни бед, ничего нет. Я пытался убить свое «я» и слиться с этой пустотой. Но несгибаемое желание действовать снова бросало меня в лабиринты рождений и смертей. И я опять бежал по запутанным следам, не замечая в свете лучей, пробивающихся сквозь бурелом самообмана, спасительную тропинку.
Мне нужно найти Проводника, который способен открыть мои глаза, слипшиеся от гноя заблуждений. Но вспомню ли я об этом на грандиозной распродаже дешевых желаний?
8. Транзит через Времена
Вспышка. Я стоял у огромного костра, седой, высокий, с тяжёлым взглядом, и звал кого-то, мучительно вглядываясь вдаль. Сова низко летела над заснеженным капищем. Из леса, где пировали духи предков, доносились призрачные, щемящие душу мелодии… Ветер развевал мои белые волосы, продувал всё мое естество, а я упрямо повторял: «Забери меня отсюда! Забери!» В ответ многоголосое эхо смеялось надо мной, заперев мой зов в непролазной паутине буреломов.
Все так же потрескивал костер, а я, совсем ещё маленький мальчик, смотрел, как моя мама с подругами танцуют вокруг мраморной статуи Богини. Жрицы будто в невесомости кружились в легких платьях, а жёлтый песок, как сотни мотыльков, вспыхивал у их ног. Немножко поодаль, у костра, где сидел я, лежали подношения Богине: металлические гонги, орехи и перья орлов и павлинов. Ночью её глаза светились, как лунные камни… Богиня ласково звала меня в её мир— родной мне мир… Но я почему-то боялся… Я был не готов.
Пламя из жёлто-алого стало насыщенно красным. Огонь высветил замысловатые иероглифы на глиняной стене. Я сидел возле небольшого ветхого домика у подножья голубых гор. Я наклонился очень близко к костру и обратился к огню. Я услышал свой голос, — это был скрипучий голос древней старухи: «Брат Огонь! Время отнято временем. Мне больше некогда ждать. Прими меня, преобрази меня, приведи меня к Нему!» В ответ огонь обдал мое увядшее лицо жгучим жаром, и я закричал от нестерпимой боли.
Вдруг заколоченные двери моей памяти слетели с петель, и я увидел свои воплощения на множестве планет: разные лица, тела, поступки и желания. Было нечто схожее во всех моих устремлениях — я просто хотел быть любимым. И я не мог найти это кристально чистое чувство среди лучших представите- лей разных видов жизни. Разочарованный, я лгал, завидовал и убивал…
И только после полного опустошения и крушения всех надежд я понимаю: сначала я должен вспомнить свои вечные отношения с самым прекрасным существом в мироздании. И разочарований больше не будет. Такова суть Величайшей мистерии.
Сколько же я рождался и умирал на этих планетах Теней, после того, как ушел из Мира Жемчужных Водопадов? Не знаю. Но ничего не было зря. Я наконец на своем опыте осознал, что в своих попытках спастись от тлетворного влияния времени я совершенно беспомощен. Мне нужен помощник. Тот, кто тесно связан с Душой всех душ.
9. Дхира
Я сразу понял, что Он— мой учитель. Он сидел посреди пустующего, все ещё дымящегося крематория под названием Сваргдвар. Останки нескольких тел тлели в почти потухших кострах. Две тощие коровы, отгоняющие хвостами надоедливых мух, медленно жевали траву у средневекового храма.
А всего в нескольких десятках метров от Сваргдвара кипела жизнь огромной торговой площади портового города. Возгласы бойких продавцов, лай собак, рев моторов, гудки снующих повсюду рикш, хохот женщин и крики играющих детей— все эти звуки слились в один гул— хаотичный, навязчивый и отталкивающий.
Но ничто не могло помешать сосредоточенности моего учителя. Он сидел на истёртой тряпичной подстилке, закрыв глаза. Прямая, как натянутая тетива лука, спина и благородные черты лица. Губы шептали молитву. Я наблюдал за ним уже около часа, и за это время он ни разу не сдвинулся с места. Дхира, невозмутимый, находился в каком-то другом измерении. На вид он был очень стар. Всё его тело землистого цвета было изборозждено морщинами. Но, казалось, старости не удалось потревожить его дух.
Вдруг мой учитель тихо, но отчетливо произнёс: «Хеле Ха, Сахэ! Я ждал тебя». Его речь текла, как широкая, величественная река. Он продолжал: «Какой смысл в долгой жизни, Сахэ, если она проходит впустую и прожитые годы не прибавляют опыта? Все, что у тебя есть, в какой-то момент тоже станет пеплом. Лучше прожить один миг, но в полном сознании, потому что с этого момента начинаются поиски высшего блага жизни. Для этого нужно сосредоточить ум на Абсолютной Истине, которая распространяет себя в самых разных проявлениях, подобно обычному человеку, создающему во сне тысячи невероятных образов. Впустив эту Истину в сердце, можно обрести своё изначальное «я», исполненное радости и света».
Он сказал это так по-настоящему, живо и осознанно, что его безбрежная вера целиком захватила моё сознание. Зачарованный его силой, ясно осознав всю свою незначительность, я упал на колени, прямо в кучи седого пепла, чтобы поклониться моему Проводнику.
10. Запредельный мир
В какой-то момент Учитель пристально посмотрел на меня, и я оцепенел, потому что увидел его истинную внешность. Передо мной стоял необыкновенно красивый юноша… Вокруг его головы мерцала радужная оболочка. Казалось, я погрузился в нежность его глаз на целую Вечность. Они звали меня в бесконечные луга, в наполненные счастьем пространства, где резвились ласковые, бессмертные духи…
А потом мой учитель тепло, по-родному улыбнулся, и моё сердце затрепетало.
… В светло-розовом небе парили грациозные, величественные корабли, напоминавшие белоснежных лебедей. Ими управляли существа с кожей изумрудного цвета в сверкающих жёлтых одеждах. У них не было тел в нашем понимании этого слова, тел, состоящих из материи. Они заполняли всё пространство вокруг себя невидимой энергией, которая обволакивала меня неподдельной добротой. Не было ни воздуха, ни вещей, ни времени— эти возвышенные создания купались в безграничном океане звуков. Они творили настоящее таинственными, проникающими вглубь души мелодиями. Эти вибрации пронизывали всего меня, и мне вдруг нестерпимо захотелось отдать всю свою любовь, на которую я только способен, этим чудесным созданиям.
11. Духи Ванджина
— Они ничего не хотят для себя, — услышал я голос Учителя. — Им чужда жадность. Они дарят всё, что имеют, как манговое дерево, которое щедро раздает все свои плоды даже во время засухи. И поэтому их богатства неисчерпаемы. Они не завидуют, потому что, подобно горному ручью, не хотят стать лучше кого-то. И они — сказочно талантливы. Они не обманывают, их сердца чисты. Они не знают, что такое высокомерие, хотя их сознание выше ясновидцев-гор, купающихся в облаках.
Знаешь, почему они такие? Они смогли всецело посвятить себя Источнику всего. Тому, кто проявляет своими фантазиями все Миры. Он— самый прекрасный юноша в Запредельном мире. Его красноватые глаза излучают могущественную в своей простоте любовь, а на груди у него висит гирлянда из лесных цветов и драгоценный амулет с изображением игривого телёнка. Этот мальчик поёт чарующие песни и грациозно танцует под звуки магических барабанов. Все, кто видят Его божественные движения, не могут оторвать от Него глаз. Каждая мысль обитателей Запредельного Мира посвящена только Ему, и Он полностью принадлежит им. Никаких обид и недомолвок. Изумление и постоянно возрастающее блаженство.
Голос учителя стал серьёзным, и я затаил дыхание, понимая, что сейчас услышу самое главное:
— Знаешь, что значит отдать всего себя без остатка самой Любви и ничего больше не хотеть для себя? Им это удалось, поэтому теперь они живут вечно.
12. Мир мертвых мгновений
— Все, что я до этого момента видел вокруг себя, лишь отражение реальности — рисунки на морском песке, манекены в витринах магазинов, одноразовая посуда в летящем во тьму ночи поезде… Знание на время, радость напрокат, великодушие напоказ. Фальшивая жизнь, утекающая сквозь пальцы, — жалкая пародия на совершенство. Жить так — это как влюбляться в перелётных птиц. Почему я не могу вырваться за пределы этого мира Блеклых теней?
— В Запредельном мире нет места несовершенству, — подтвердил мои предположения Учитель. — Сейчас ты увидишь, что держит тебя здесь.
Сказав это, мой наставник вновь наделил меня частью своей мистической силы и позволил мне увидеть мир и самого себя его глазами. Внешне ничего не изменилось — те же дома и улицы. Но теперь казалось, что время застыло, звуки стали приглушёнными, а воздух стал тягучим, как расплавленный воск. Я чувствовал себя непривычно — я был связан холодными липкими лианами. Они как змеи обвивали мое тело, и крепко- накрепко приковывали меня к земле. Я вдруг ясно понял, что эти лианы, уходящие корнями в мрачный Мир Мертвых Мгновений, — мои собственные ненасытные желания.
13. Лианы
Я начал отделять свои привычки от себя настоящего, разматывая лианы, скрутившие моё сознание.
Я мнил себя солнцем, хотя я всего лишь крохотный светлячок. Я скрывал свой эгоизм за блеском возвышенных слов. Сам того не замечая, я ждал от каждого похвалы в свой адрес. Неужели я питался этим ядом тщеславия? Я увяз в зыбучих песках лжи… Я хотел перекроить мир под свой размер и наслаждаться им. Я злился на тех, кто мешал мне, и смаковал их недостатки. Если я видел кого-то талантливее себя, то завидовал. Я ждал, когда он оступится и упадет. И демонические духи во мне начинали свои шаманские танцы.
У меня нет сострадания к тем, кто на грани, кто в отчаянии, для кого жизнь — нескончаемые страдания. Их рваная, жуткая боль для меня — лишь хроника происшествий в бесплатной̆ газете, дежурное «я сожалею». И я не хочу меняться — это слишком болезненно.
Как странно, что всё это я так искусно прятал в себе долгие годы, наивно полагая, что я почти совершенство. Мой ум подстраивался под мои слабости и тянул меня вниз, в объятия похоти и жадности, питая мои оковы — лианы желаний.
— Учитель, я ни на что не годен, — признался я. — Я жалок в своей гордыне. Я унижен своими слабостями. Помоги мне, излечи моё сердце!
Учитель ответил:
— Пусть внутри тебя зародится любовь к Творцу всех проявленных и непроявленных миров! Эта любовь смоет с тебя всю грязь, как осенние дожди очищают землю после летней засухи, и сердце твоё озарится светом. А чтобы полюбить Его, нужно понять, что Создатель— не что-то бесчувственное и эфемерное. Он — как и мы — Личность. Не отказывай ему в этом праве! Доверься Ему, искренне взывай к Нему, пой для Него — и ты излечишься от своего недуга.
14. Океан самсары
Желая ещё ярче показать мне всю абсурдность существования в мирах, сотканных из времени и материи, мой учитель открыл передо мной в более тонкие слои реальности: лианы, которые сковывали меня по рукам и ногам, вдруг разрослись до размеров вселенной. Они разбухли и превратились в скользкие водоросли.
И вот я беспомощно барахтаюсь в бескрайнем океане. Надо мной кругами парит орёл, император неба. Он хочет вонзить свои когти в мою голову. А подо мной спиралью кружатся хищные рыбы, владычицы глубин, в каждую секунду готовые разорвать меня на части. Но пока они просто играют со мной, задевая меня своими острыми, как бритвы, плавниками. Я судорожно глотаю солёную океанскую воду, но она не утоляет мою жажду, а, наоборот, еще больше разжигает её. Мои губы изъедены солью, горло сковано тисками нестерпимой боли, кожа иссушена жаром полуденного солнца. В беспамятстве мне кажется, что я пью из серебристого горного ручья, но на самом деле я вновь захлебываюсь солёной водой…
— Все, довольно! Я усвоил урок, Учитель! — прокричал я. Мне просто нужно осознать, что этот океан страданий
15. Антарьями
Оторвав взгляд от бушующего океана, я увидел своего наставника, стоящего на белоснежной ладье, которая легко рассекала коварные волны эгоизма и равнодушия… Он подал мне руку и одним движением вытащил из воды. Мой Учитель излучал спокойствие и решимость. Рядом с ним я чувствовал себя неразумным ребенком. Я совсем забыл о своей жажде и спросил у него:
— Его сапфировые глаза навсегда крадут сердца. Его песни извилистыми ручейками проникают в подсознание и проливаются слезами разлуки. Он любит, отдавая всего себя без остатка. Великие мистики говорят, что встреча с Ним— самое лучшее, что может с нами произойти… А Вы сами видели Его, Учитель?
Какое-то время он молчал, а я наблюдал, как бесчисленные вёсла нашего судна, приводимые в движение любовью моего Учителя, с каждым моментом приближают нас к Дому.
Грустно улыбнувшись, Учитель признался мне, что не считает себя достойным встречи с Тем, кого ищут все живые существа во всех планетных системах.
— Я просто пытаюсь быть полезным Его прекрасным слугам, — тихо произнес он, и в тот же момент улыбка моего наставника засверкала, словно тысячи солнц на его устах. — Я не делаю ничего особенного, но они с благодарностью принимают любое моё служение!
Я был так поражён его простотой и скромностью, что не смог сдержать слёз. Учитель ласково обнял меня, и я заметил, что он тоже плачет.
— Пойми одно, мой Сахэ, — продолжил он. — Всё, что кажется обладающим какой-то ценностью, но при этом не связано с Высшей душой, — нереально. Это — Его иллюзорная энергия, отблеск света во тьме.
— Темнота для меня — реальность, и я не хочу другой! — признался я. — Я тону в этом обмане! У меня слишком много слабостей.
— Ты — рулевой этого корабля, — попытался воодушевить меня Учитель. — Всё, что тебе нужно делать, это петь песни о Его доброте и сострадании. Вкладывай в эти звуки всю свою жизненную силу — и они станут попутным ветром и наполнят паруса упругим воздухом. Твой голос услышат миллионы людей, которые пытаются устроиться поудобнее в этом океане страданий.
Соприкоснувшись с песней твоего бескорыстного сердца, они увидят своё незавидное положение. Они перестанут отчаянно сражаться со стихией, они вскинут свои руки и будут вторить тебе. Поверь, с Его Именами на устах они не утонут. Тяжёлые свинцовые волны, ещё недавно такие безжалостные, станут пышной пеной, что легче облаков. Волны с готовностью признают своё поражение и сами поднимут поющих на борт. И вы вместе поплывёте к Его вечной обители.
16. Предстояние
Здравствуй! Прости, что на «ты». Просто Ты очень дорог мне. Вся моя жизнь, если подумать, это отношения с Тобой, потому что Ты— во всём, во всех, и во мне. Почему бьётся моё сердце?! Это Ты танцуешь, отбивая ритм своими воздушными стопами на радуге моего сознания. Все победы подарил мне Ты, все несчастья как уроки тоже задал Ты. И я верю, что когда-нибудь, сорвав с глаз пелену соблазнительной лжи, я увижу Твою родную улыбку. Но сейчас я могу только чувствовать тебя, как ощущаю дуновение прохладного бриза, как нащупываю в тончайшем эфире эмоции людей, как ловлю настроение вечных песен, созданных на заре Творения. В этом иллюзорном мире Теней Ты скрыт, а я потерял все ключи, и мои ленивые ноги обманывают меня. Веди меня, ибо только Ты ведаешь, что является благом для меня!
Я всегда, сам того не подозревая, искал Тебя! Сначала я прорывался к Тебе сквозь бетон нравов этого современного мира, взяв отбойный молоток протеста. Но внешние действия не меняют реальность: огромный слон, вступив в стремительную горную реку, не повернёт её вспять. Она собьёт его с ног и увлечёт за собой. А маленькая рыбёшка легко плывёт против течения…
Поэтому я решил сначала изменить своё сердце, и Ты стал для меня внутренним шёпотом, моей совестью, очень близким, но неизведанным.
Потом, впустив в свои уши сакральные звуки, я осознал твоё величие. Ты— повелитель мириад вселенных, поражающих моё воображение. Я думал, как мне, такому крошечному, приблизиться к Тебе, преодолев холод космоса?
И, наконец, я увидел тех, кто беспредельно предан Тебе. Общие правила игры не действуют на них, потому что они… любят. Я почувствовал, что Ты каждый миг наблюдаешь за мной.
Ты ждёшь моего возвращения больше, чем я сам. Ты посылаешь мне чудесные знаки, ты оберегаешь меня и не помнишь зла.
Ты — ясная улыбка моего учителя, Ты — глаза святых, Ты — заботливые ладони, спасающие обречённых, Ты— мой потерянный далёкий дом. Ты плачешь, когда я, шагая по лезвию моего Пути, оступаюсь и, залечивая раны, снова пытаюсь сделать шаг к тебе; Ты грустишь, когда я забываю о тебе, окунаясь в призрачный пруд мирских почестей. И Ты смеешься, так заразительно и по-детски, когда я неуклюже танцую для тебя, забыв обо всём на свете.
В каждом событии— Твой след. В каждом волшебстве— Твоя сила. В каждом прекрасном человеке — Твой талант.
Мне от тебя ничего не надо. Слышишь? Просто позволь мне быть рядом. Я хочу научиться говорить с Тобой на Твоём языке. Научи меня любить Тебя, чтобы я смог поделиться этой любовью с другими. Я— твой. А Ты— мой. Скажи, что я должен делать?
